Ринат Мустафин: «Из точки зенита наш мир выглядит как абстрактная живопись»

В детстве я крайне не любил ходить в детский сад, и иногда мама брала меня к себе на работу — она была хранителем в Магнитогорской картинной галерее. В подвальчике там был фонд, где хранилось множество ярких примеров нашего декоративно-прикладного искусства: и лубок, и дымковская игрушка, и гжель, и каслинское литье, какие-то изящные поделки из кости. Однажды я даже отломал от фигурки оленя костяной рог, пришлось как-то его заклеивать… Сейчас я понимаю, что мама по сути давала мне играться с произведениями искусства — я уже тогда ими восхищался, но до конца этого не понимал. И думаю, это сыграло свою роль в том, кем я стал.

Я всегда занимался искусством, сколько себя помню, но мне казалось, что я не должен встраивать свое творчество в индустрию искусства. Что это испортит и исказит мою работу. Поэтому обычно работа шла очень долго, до десяти лет над одной серией — как с «Зенитом». До пандемии мне казалось это правильным и нормальным, не как принятый сегодня формат — сделать быстро серию, продать ее, встроиться в мейнстрим и так далее. Мне искусство виделось чем-то очень возвышенным, и не хотелось его смешивать с коммерцией.

Рисовал я всю жизнь, с детства. Делал для себя игрушки и строил целые города для них. Возможно поэтому для меня мои творения долгое время были чем-то сакральным. Но с пандемией я осознал, что мне все же нужно попробовать встроить свое искусство в мир, иначе его так никто и не увидит. Признать все это было нелегко, но это показалось мне более реалистичным взглядом на вещи. До этого искусство для меня было процессом отдельным от моей работы и других занятий, изолированным миром, где я никуда не спешил и старался реализовывать свои задумки.

До пандемии я занимался созданием сцен для разных фестивалей и прочих музыкальных мероприятий. А с ее наступлением оказался в сложном положении — ни мероприятий, ни заработка. И нашел группу в FB «Шар и крест», где смог зарабатывать какие-то небольшие деньги — по пять тысяч за графику. Это позволило мне хоть как-то жить, оплачивать себе комнату, и при этом заставило больше рисовать. Я понял что мне очень нравится этим заниматься и зарабатывать таким образом.
Почти одновременно с этим появился особняк WIP, для которого я делал дизайн и открыл там целую галерею, куда подтягивал молодых художников и учился курировать выставки. Так я по сути создал для себя такую песочницу, где еще больше влился в мир искусства и понял что к чему.

У меня есть серия абстрактных работ, где я применяю принципы минимализма и абстрактного экспрессионизма. Изначально мне хотелось создать такие работы, где залитая цветом форма идеально вписывается в пространство, живет в нем и как-то его меняет, создает движение или что-то на себе замыкает. Это серия — моя отдушина, я к ней все время возвращаюсь. В ней отсечено все, кроме композиции, цвета и фактуры. Эти картины не открывают окно в какой-то иллюзорное пространство, не затягивают в него, а как бы выворачиваются наружу — поток идет в другую сторону. Как с желтым одноугольником: мне хотелось создать желтое пятно такой формы, которое как бы светилось на стене, источая цвет, словно какой-то аромат. Я часто вешаю эту работу на стену в мастерской, мне от нее прямо хорошо.

Идея выставки «Зенит» родилась больше 10 лет назад. В процессе использования Google Maps я, как и многие, начал натыкаться на разные интересные места, в которых видел абстрактные композиции. Причем композиции совершенные — фактура, идеальное соотношение цветов, геометрия. Это меня поразило и я начал делать скриншоты этих композиций. Какой-то цели еще не было, но я подумал, что почему-то важно их сохранить. А затем я решил их нарисовать — подумал, что маслом и акрилом можно было бы красиво передать ту фактуру, причем максимально близко к оригинальному снимку, с теми же цветами и контурами. Тогда я создал первые работы в этой серии, они будут на выставке. Затем я начал изучать искусство и больше задумываться об этой истории концептуально. Например, пришел к такой мысли, что я стремлюсь реалистично передать этот снимок, хотя обычно рисую абстракции. Потому что если смотреть на наш мир из точки зенита, он и выглядит как абстрактная живопись. Эта идея меня очень сильно завлекла. Вдобавок к этому мне близка сакральная геометрия — отдельные формы или фигуры меня завораживают. И с высоты наш мир перестает быть просто набором каких-то объектов, и принимает более интересную с точки зрения живописи форму. При этом фактура у этой абстракции максимально детализирована.

В идеале мне хотелось бы увидеть уменьшенную копию поверхности Земли, изображенную каким-то образом на холсте — многое бы отдал, чтобы посмотреть, как это может выглядеть. И когда я смотрю на землю из самолета, то тоже не могу поверить глазам: насколько это богатая фактура, бесконечный источник вдохновения для абстрактной живописи.

Мне всегда нравилось работать с этой новой цифровой реальностью. Спутниковые снимки Земли и появившиеся благодаря им Google Maps стали ее частью. Благодаря им люди иначе стали смотреть на мир — уже менее романтичным, более прагматичным взглядом. Все чуть лучше стали представлять географию, иметь в голове какую-то более четкую модель мира. Но и само представление мира сверху — оно отражает время, текущий взгляд на вещи — постфутуристический, лишенный романтики. Так для меня в одной точке сходятся и понятия о современной живописи, и этот «современный» взгляд на мир.

В немного иную плоскость уходит проект, связанный с Google Street View. Это тоже современный взгляд на мир, но иной. Тут интерес в том, что все, что мы видим в этом сервисе, заснято как бы не специально. Это максимально случайный механизм запечатления мира и тоже хороший источник для художника. С учетом того, что эти карты постоянно обновляются, вариативность сюжетов почти бесконечна. То есть там создается полноценный мир с максимально честным срезом общества, только с замазанными лицами, что тоже уместно. Это элемент настоящего реализма. Это более человечный проект, но основан он на той же цифровой механистичности и фильтрации огромных потоков информации.

Оба проекта меня также привлекают в том плане что графика, живопись и все эти новые сервисы — это два максимально далеких друг от друга медиума, одни очень древние и архаичные, другие — самые современные.

Если говорить об абстракциях, меня очень вдохновляют Жан Арп, Питер Дойг — люблю и его живопись, и его рассуждения о ней. Еще всегда нравился Эйнсворт Келли. Из абстрактных экспрессионистов впечатлил Виллем Де Кунинг — своим подходом к картине как к процессу, его отображения на холсте. То же касается Поллока, по той же причине. То что он создает такие композиции, совсем не касаясь кисти… Еще упомянул бы Исаму Нагути — какие абстрактные формы он создает. Когда я смотрю на скульптуры Арпа или Нагути, я много думаю о том, насколько они близки к своего рода совершенной форме.